Разводящий Апокалипсиса - Страница 2

Завтрак появился на столе с характерным звуком, заставившим Валентина поморщиться. У настоящих мастеров материализация предметов происходила совершенно бесшумно. Валентин освоил это сложное заклинание две недели назад — разумеется, не по собственному желанию, а по прямому указанию Тангаста, — и теперь боролся с побочными эффектами. Все, чего ему пока что удалось добиться — это превратить вышибающую стекла ударную волну в громкий хлопок, как от лопнувшего воздушного шарика.

Ткнув вилкой в вазочку с устрицами, Валентин снова потер переговорное кольцо.

— Ошибка, — раздался из кольца голос Донована. — У меня нет переговорного кольца!

— Доброе утро, Майлз, — сказал Валентин, невольно улыбнувшись. Толстяк-англичанин умел поднять настроение. — Мне пришла в голову одна мысль.

— И чего только не услышишь субботним утром, — отозвался Донован, — развалившись в кресле со свежим номером «Таймс». — Неужели так трудно придумывать мысли в рабочее время?!

— Это ж надо сообразить, что их пора придумать, — вздохнул Валентин. — А не по ментальным следам носиться, как горный козел.

— Я неоднократно предупреждал вас, — менторским тоном заявил Донован, — об опасности регулярного использования талисманов. Имеется подозрение, что талисманы питаются жизненной силой их владельцев. Более того, оно подтверждено моими собственными наблюдениями: с годами талисманы увеличиваются в размерах. Я регулярно измеряю свой Обруч; за четыре года эксплуатации его внутренний диаметр увеличился на шестнадцать микрон!

Судя по всему, англичанин был настроен шутить до победного конца. Валентину захотелось вызвать портал и продолжить завтрак за дружеской беседой; однако воспоминания о недавних упражнениях в магии заставили его одуматься.

— Я при первой же возможности проведу измерения собственного Обруча, — как можно официальнее сказал Валентин и был вознагражден добродушным смехом Донована. — А подумал я вот что: не слишком ли мы увлеклись оперативной работой? Я уже сотню часов занговского прошлого просмотрел, от месячной давности до пятилетней; а что толку? Обычно зацепки появляются еще при первом контакте; сто часов чистого фона выглядят крайне подозрительно!

— А сто сорок часов — еще подозрительнее, — поддакнул Донован. — С прискорбием признаюсь, что не удержался от искушения и тоже погулял по славному прошлому нашего подопечного. Вы совершенно правы, Шеллер — там нет ни единой зацепки. Занг чист от заклятий, как только что перенесенный на Пангу землянин.

— Ну и что вы по этому поводу думаете? — спросил Валентин, несколько озадаченный легкостью, с которой Донован признал зряшность трехнедельной работы.

— Да примерно то же, что и вы, — проговорил Донован. — Хватит бродить по ментальным следам, пора остановиться, иначе ваш Обруч протрется изнутри и свалится вам на шею!

Валентин понял, что сейчас идея Обруча, протертого до дыр, занимает Донована намного больше, чем тайна личности Шаггара Занга.

— Ну хорошо, — сказал он. — Я рад, что мы пришли к одинаковым выводам. Я предлагаю собраться и еще раз обсудить ситуацию. Ясно же, что базовая версия ни к черту не годится!

— Вот именно, Шеллер! — подхватил Донован. — Так что поздравляю: мы с вами добились первого успеха! Отрицательный результат в нашей работе значит куда больше, чем положительный; с каждой отброшенной версией мы все ближе подходим к истинной Тайне! — Донован сделал паузу, давая Валентину прочувствовать всю важность этого заявления. — Вы заявитесь прямо сейчас или все-таки дадите мне дочитать газету?

— Если бы я хотел заявиться прямо сейчас, — ответил Валентин, — стал бы я пользоваться кольцом! Сначала я собираюсь поупражняться в магии, а к вам появлюсь ближе к одиннадцати. Хотя, — Валентин на мгновение замялся, пытаясь помягче сформулировать свою не слишком скромную просьбу, — может быть, принцу тоже было бы интересно?..

— Я распоряжусь, — ответил Донован таким тоном, словно всемогущий принц Акино служил у него дворецким. Англичанин был верен себе — Валентин в который уже раз не мог понять, шутит он или говорит серьезно. Отдавать распоряжения Акино — все равно что помыкать господом Богом; но Валентин собственными глазами видел на руке принца личное переговорное кольцо Донована. Точно такое же кольцо носил на среднем пальце левой руки сам Валентин; и означало оно совместную работу, в которой Донован являлся боссом. Конечно, в Эбо быть «боссом» значило всего лишь руководить отдельно взятым проектом, за пределами которого человек оставался просто человеком, не обремененным чинами и размерами годового дохода. Начальник Дианы, к примеру, умудрялся одновременно командовать целой сотней журналистов — и вместе с тем гнуть спину на фанатика Мелигени, одержимого идеей вывести ездовых стрекоз размером с велосипед. Работать одновременно и большим начальником, и последним подчиненным было в Эбо в порядке вещей; но все равно — чтобы сам Акино работал на Донована в рамках какого-то проекта?! Что ж это за проект такой?

— Значит, у вас, в одиннадцать? — уточнил Валентин.

— Зачем же у меня? — словно обиделся Донован. — У принца я чувствую себя гораздо комфортнее! И добираться куда проще — ровно в одиннадцать вы просто окажетесь в его кабинете.

— Ну, тогда я побежал, — спохватился Валентин. — С Тангастом не так-то просто закончить тренировку вовремя, а исчезать посреди магического спарринга то еще удовольствие…

— До встречи, Валентин, — напутствовал его Донован, разрывая связь.