Разводящий Апокалипсиса - Страница 108

108

— Ты угадал, Фалер, — сказал Хеор, подлетая поближе. — Хотя… — Он шевельнул плечом, и в метре от Валентина возник водяной шар, на поверхности которого немедленно открылись два человеческих глаза. — Это он подсказал тебе?

— Вот еще! — фыркнул Валентин. — Я сам догадался! Что может быть важнее для великого мага, чем подыскать себе ученика? Тоже мне, страшная тайна!

— Значит, ты согласен? — спросил Хеор.

Водяной шар, висевший сбоку, быстро переводил взгляд с Хеора на Валентина и обратно. И глаза его при этом все увеличивались в размерах.

— Ну… — замялся Валентин.

— Ты обещал, — напомнил Хеор. — Ты сказал, что я получу, что заслужил.

— Я имел в виду, — пояснил Валентин, — что ты всегда добиваешься того, чего хочешь.

— Как и следует великому магу, — спокойно ответил Хеор. — Сейчас я хочу, чтобы ты научился тому же самому.

— Да я, в общем, не против, — опустил голову Валентин. — Но у меня тут, скажем так, небольшие проблемы, и если я сейчас соглашусь… Получится, что у меня просто не было выбора. Тебя устроит такое согласие?

— Почему ты считаешь, что у тебя нет выбора? — спросил Хеор.

— Ну как же! — всплеснул руками Валентин. — Это же Страна Мертвых, и я не могу выбраться отсюда без посторонней помощи! Если я откажусь, ты вряд ли станешь меня спасать — и что? Так тут и помирать?

Хеор скрестил руки на груди.

— Ты напрасно притворяешься глупым, — сказал он, и голосу его ответило близкое эхо. Глупым, глупым, глупым! — Неужели ты в самом деле считаешь, что Хеор Бессмертный станет спасать своего ученика?!

Валентин уставился на Хеора, приоткрыв рот. А ведь точно, подумал он мгновение спустя. Великие маги, у них же свои принципы обучения. Спасать ученика — только портить; пусть выбирается сам!

— Ну, тогда я согласен, — выпалил Валентин, сам не понимая, что говорит.

Хеор наклонил голову.

— Не ожидал, — сказал он, рассматривая Валентина так, будто впервые увидел. — Не ожидал. Ты сильно изменился, Фалер.

Валентин действительно сильно изменился — в лице. Кой черт дернул меня согласиться?! Теперь-то мне точно крышка! С чего я взял, что хочу быть его учеником?

А с того, зло ответил Валентин сам себе. С того, что мне надоело, что каждый встречный-поперечный разбирается в боевой магии лучше меня, дипломированного специалиста! С того, что за все эти часы я лишь пару раз работал с удовольствием — когда сочинял «пираний» да придумывал «бублик»! С того наконец, что Хеор единственный из всех магов учит думать, а не колдовать. Словом, дурак я был, когда отказывался; но сколько можно быть дураком?

— Было с чего, — развел руками Валентин. — Что новенького дома?

— Ты хорошо запер выход, — ответил Хеор. — Пока что я не выходил наружу.

— Что ты думаешь о Пророчестве? — спросил Валентин, с удивлением понимая, что не решается задать Хеору более конкретный вопрос. Присутствие Емая, все так же ворочавшего из стороны в сторону огромными глазами, делало доверительный разговор невозможным.

— Кто это? — спросил Хеор, указывая рукой на водяной шар.

Надо же, подумал Валентин. Хеор — и не знает!

— Емай, — сказал Валентин. — Тот самый, автор Пророчества.

Водяной шар отрастил себе рот и профыркал:

— Приветствую тебя, Хеор Бессмертный. Ты хорошо освоился в Стране Мертвых!

— Я заплатил за это тремя годами жизни, — ответил Хеор. — А что ты делаешь здесь, Обманувший Смерть?

— Помогаю твоему ученику исполнить Пророчество, — ответил Емай.

— Уже нет, — сказал Хеор и сделал паузу, чтобы смысл его слов дошел до собеседника. — Ты понял, Обманувший Смерть?

— Я должен присутствовать при исполнении Пророчества! — забулькал Емай. — Фалер не помнит грядущего, а ошибка может привести к катастрофе!

— Ты хочешь сказать, — тихо спросил Хеор, — что ты лучше Фалера знаешь будущее?

— Да! — воскликнул Емай. — Не все, что я видел, запечатлено в катренах!

— Тогда, быть может, — еще тише произнес Хеор, — ты догадываешься, что будет с тобой через минуту?

Валентин вспомнил, когда в последний раз Хеор говорил этим обманчиво тихим, почти ласковым голосом. Три недели назад, отправляя Розенблюма на верную смерть.

Водяной шар затрясся и покрылся пузырями. Емай понял, что означает заданный ему вопрос.

— Ну что ж, Фалер, — Хеор посмотрел на Валентина. — Еще одна задачка для мага. Кто перед тобой — союзник или предатель? Можно ли на него положиться? И до каких пор?

— На его месте, — вслух подумал Валентин, — я подумывал бы о том, чтобы воскреснуть в одиночку. Вернуться в мое тело, оставив здесь мою душу.

Водяной шар принял идеально круглую форму. Хеор качнул головой:

— Дельная мысль. И что же? Как ты проверишь эту гипотезу?

— Эта гипотеза не из тех, которые стоит проверять, — усмехнулся Валентин. — Лучше уж навсегда исключить такую возможность.

Благо сделать это легче легкого, подумал Валентин, вспомнив, каким образом Емай записался к нему в души. Говоришь, слова, сказанные в Стране Мертвых, имеют особую силу?

Водяной шар распахнул свой гротескный рот, но возразить не успел.

— Пусть Емай, — громко произнес Валентин, — больше не будет моей душой!

Водяной шар почернел и расплылся бесформенной кляксой. Хеор шевельнул плечом — и шар появился на прежнем месте, серый, сморщенный, с закрытыми глазами и значительно уменьшившимся ртом.

— Вот видишь, Фалер, — сказал Хеор, — ты прекрасно справился сам.

— Что значит справился? — возразил Валентин, — Я по-прежнему здесь, в Стране Мертвых!

Хеор пожал плечами:

— Ты здесь, потому что ты мертв.

108